Четыре дистанции Седьмой линии

В дореволюционные времена Седьмую линию ласково называли «улицей тихих особняков». Не потому, что тут царил нескончаемый мир – напротив, рабочие металлургического завода, напившись, частенько чинили  разборки. Любимым развлечением кумушек Седьмой линии было выбраться на улицу, усесться на лавочку и, щелкая семечки, наблюдать за поединками сердитых джентльменов. Иногда, если оказывались слишком быстро к эпицентру эмоций, и в глаз могли получить. На Седьмой линии жизнь кипела. А «тихими» особняки назывались потому, что существовали как бы в тени более заметных зданий более «центровых» улиц Юзовки.

От кольца до Коммунаров

В результате социалистического переименовании улиц Седьмая линия получила название Новомартеновской, а потом - Пушкинской улицы. Под таким названием она и просуществовала до хрущевских времен, когда ей в свете образования бульвара Пушкина решили подыскать новое имя. И имя было – Постышев. Человек, чья память упорно цепляется за город, к которому он не имеет никакого прямого отношения (но Никита Сергеевич назвал его «честным, принципиальным большевиком», и это решило вопрос).

Вот исток этой улицы. Трамвайное кольцо 1-го маршрута. Тупик жизни. В юзовские времена неподалеку было управление «Центрально-Заводской» шахты, перед ним – площадь, где периодически бурлили производственные страсти, решались трудовые конфликты, свистели нагайки и булыжники. Чуть дальше, по четной стороне, стояла одна из двух юзовских синагог, вокруг которой тоже бродили всякие эмоциональные завихрения, так свойственные этой непростой Российской империи. Все это – в прошлом. Лениво переговаривающиеся, будем говорить, вагоновожатые – вот и все нынешние эмоции кольца. Вагоновожатым все равно, сяду ли я в вагон, Ну, я и не сажусь. В целях неувеличения энтропии Вселенной.

Справа остаются два красных особнячка, исполненные в характерном стиле робкого юзовского модерна. Современные владельцы применили современные строительные технологии и отреставрировали фасады, сохраняя кое-какую архитектурную преемственность. По правой стороне улицы Постышева вплоть до самого проспекта Павших Коммунаров тянется первородная Седьмая линия – все, что построилось до прихода нового строя. Левая сторона уцелела в гораздо меньшей степени. Но есть один маяк юзовской старины, который, хоть и тоже подновлен, но непосредственно отсылает нас на век вглубь. Это гостиница «Великобритания».

Тут жило большинство важных гостей Юзовки. Тут квартировал писатель Паустовский – и в благодарность так описал, что лучше бы и не надо. В советские времена гостиницу переименовали в «Октябрь» и тоже какое-то время селили в ней важных людей. Например, тут жила съемочная бригада фильма «Это было в Донбассе» во главе с режиссером Леонидом Луковым. Вообще, совершенно оторванный от культура старый участок Постышева когда-то буквально сочился ею. В доме номер 36 была библиотека Общества приказчиков и кинотеатр «Наш уголок». На пересечении с проспектом Павших Коммунаров (тогда Малым) – кинотеатр «Био».

А рядом, кстати, жил известный в Юзовке человек, господин Шапиро, владелец бань, о котором говорили: «Сходил к Шапиро – как заново родился». Нет уже его дома. Огромная контора «Горсвета» на месте том, и никакого отношения к Ночному Дозору она не имеет…

От Коммунаров до «Москвы»

Но вообще, улица Постышева все еще изобилует старыми дворами, и в каждом – своя жизнь. Очень многие дома выкуплены-перекуплены, заняты оборотистыми пацанами разного возраста – и те методично выживают мирных соседей. Неподалеку от перекрестка с проспектом Коммунаров, рядом с забором, уснащенным бессмысленными буквами «М», заглядываем в дворик – и видим самую настоящую Одессу. Наружные галереи вдоль квартир двухэтажного деревянного домика. Несколько сарайчиков во дворе. В центре, на табуретке восседает тетя Рая – местный комендант. Не вставая с места (подняться ей тяжело – 110 килограммов и больные ноги), она регулирует жизнь двора одним лишь своим криком. Такое впечатление, что она не поднималась с этой табуретки лет пятьдесят…

Мой добрый знакомый, директор кинотеатра Шевченко Анатолий Тесля вспоминал свою молодость, прошедшую рядом – на Восьмой линии (ныне – улица Горького): «У нас интеллигентов как-то мало водилось. Наколки, ножички – вот какие были у нас реалии. Старшие приблатненные товарищи могли запросто подойти и, куражу ради, резануть тебя слегка. У  меня пару шрамов от таких игр на всю жизнь осталось. Воевали улица на улицу – Седьмая на Восьмую. Они в нас стреляли алюминиевыми пульками, а мы в них – стрелами, которые окунали в смолу и поджигали. Вокруг жило много всякого народу. Цыгане, греки, армяне, ассирийцы, разумеется, евреи – Донецк всегда был «плавильным котлом наций»…».

Жизнь растекалась по дворам и закоулкам, но концентрировалась в главном месте «нижних линий» - на Пожарной площади (ну, кто ее называл площадью Дзержинского, я вас умоляю!). Вот она выныривает из-за угла особняка все еще актуального Кроля с незабвенной бобруйской плиткой на фасаде. Нынешняя Пожарная – в известной степени, фантом. Самая невидимая площадь города. От улицы Постышева ее загораживает ряд торгово-питейных заведений, которые не смогло сдвинуть в небытие даже Евро-2012 (а значит – не сможет уже ничто). Там, за этим пластиковым лабиринтом, говорят, существует сквер с памятником Феликсу Эдмундовичу, но мало кто видел это счастье.

А ведь в 30-е годы так старались сделать Пожарную красиво! Была произведена полная реорганизация пространства, и на голом месте появился цветник, эстрада и большой фонтан. Известно, что оформляла его бригада Амелина из художественной мастерской «Горкомхоза». Зря старался Амелин и его ребята. Ни фонтана не видать, ни эстрады. Зато можно купить жвачку, батон шаурмы и немного донецкого виски в пластиковом стакане.

От «Москвы» до Макдональдса

На углу Постышева и проспекта 25-летия РККА (который настойчиво хотят переименовать в 25-летия Независимой Украины, но пока рано) видим дверь, а над ней вывеску со словами, которые – как рашпилем по душе. «Гастроном «Москва»»… Заходить не рекомендуется, если вы помните «Москву» советскую. Душно, тесно и тоскливо. Чего в этом больше – дискредитации названия или его охраны – сказать не возьмусь. И то, и другое налицо.

Старого на улице Постышева с каждым годом остается все меньше. Тут тоже охватывают двойственные чувства. С одной стороны, от Старой седьмой линии  в наследство улице Постышева досталось множество рухляди, с которой расстаться – честь и удовольствие. С другой стороны, у нас при сносе старого редко применяют системное мышление, а в итоге вместе с бородавками срезают и голову. История с купеческим особняком, ликвидированным при строительстве «Грин плазы» - только самый типичный пример. И далеко не всегда на месте убитого возникает достойное. Хотя, конечно, бывает. Вот – жилищный комплекс «Атлант». Говорите, название вам ни о чем не говорит? Тогда вспомните домик с двумя синими башенками и желтыми стенами по Постышева, 89. Сделано не только стильно, но еще и с реверансом в сторону традиционного юзовского архитектурного тренда (башенки до революции в нашем городке очень любили, украшая ими все, что хотели пометить). Реверанс этот, скорее всего, бессознательный, но важен результат. Он есть. Как правило, его нет.

Эту мысль: «Важен результат!» - бормочу, глядя чуть дальше, в сторону площади Ленина, а конкретно – на замерший недострой «Конгресс-холла», судьба которого, к сожалению, очевидна. Надо сказать, этот квартал всегда славился тем, что все шло в нем как-то не так. Вспоминается кошмар милиционеров 50-х - знаменитый донецкий вор Пятак, окончивший свою карьеру в одном из исчезнувших здесь домов. Совершенно неуловимый и неуязвимый был деятель! Но запутался между женщинами, и одна из красавиц «настучала» на него в «уголовку». В один суровый ноябрьский вечер и «повязали» Пятака на горяченьком аккурат на месте незадачливого «Конгресс-холла»…

Выныриваем из ущелья, в которое превращается улица Постышева перед площадью Ленина. Вздыхаем с облегчением – воздух, свет, простор! Невольно, вспоминая рефлексы молодости, смотрим направо, на угловое здание по Комсомольскому проспекту… Нет там ничего интересного. Что-то с мобильными телефонами. Генетическая память намекала на совсем другое. На кафе «Советское шампанское». Ах, какое было модное и по-хорошему хитрое заведеньице! Появилось в начале 70-х, славилось барной стойкой, за которой, если завязать отношения, могли налить не только титульный напиток. И особенный контингент - невероятный для  Донецка паритет лиц протокольных, алкогольных, малохольных и экзистенциальных. Все ушло с приходом Горбачева – и кафе, и лица…

От Макдональдса до «Чикаго»

Итак – свет, простор, воздух. Мы с моим попутчиком, жителем Постышева Виктором Рабиндером сидим за столиком «Макдональдса», не спеша закусываем cherry pie и, попивая эфемерный кофе, смотрим, как течет жизнь мимо статуи вождя и биотуалетов. Левая сторона улицы Постышева волею наследников вождя была в свое время превращена в восточный край главной площади города. Это сделало улицу Постышева уникальной и радостной. До этой перетряски по ее левой стороне можно было составлять антологию городских трущоб – остатки Седьмой линии, морально изживший себя частный сектор…

От истории на улице Постышева все-таки никуда не деться – несмотря на объявленную прошлому города  священную войну. Правда, иногда история возникает в парадоксальной форме. Вот долгий ряд заведений в доме 129. Среди вывесок читаем, синим по зеленому – «Аптека Лаче». Еще один фантом. К тому бельгийцу Лаче, который нес здоровье и бодрость юзовскому электорату век назад – никакого отношения. После революции брэнд остался беззащитным, после эволюции оказался востребованным…

Смотрим вдаль, то есть – на север. В просвете улицы Постышева видим кресты Свято-Преображенского собора, а также доминирующий бизнес-центр «Столичный». Все это великолепие (кажущееся кое-кому излишним) возникало на наших глазах. Раньше при взгляде на северную оконечность улицы Постышева дончанин видел просто небо. Южное степное небо. Его с каждым годом становится меньше. Зато больше фонтанов и статуй. Человек привыкает смотреть не вверх, а вбок. Этого требует современный образ жизни, где все главное - рядом.

В былые времена Седьмая линия заканчивалась здесь – на уровне проспекта Гурова. В 30-х годах ее продлили до Театрального проспекта. Соцгородок – так называли несколько кварталов, которые тогда строили на северной окраине города. Для того, чтобы попасть в центр, тогдашние люди двигались на юг. Сейчас там, на юге – периферия, и оттуда в поход на центр идут на север. Жизнь меняет понятия, чтобы было веселей.

Завершаем путь по улице Постышева в тополиной тени. На финише нас ждет мир и покой –отрезок между Гурова и Театральным ласкает душу и вносит гармонию в закипающие мозги. Но, опрокидывая всю эту благость, из входа в ночной клуб «Чикаго» высыпает оживленная группа людей в красных и зеленых штанах. Крики, смех, веселье…

Здесь центр, вы же не забыли?